Попробуем вернуться к тому что почитать в канун Праздника Победы в ВОВ.
Проворов Дмитрий (27 Октябрь 2014 - 16:05) писал:
Еще натолкнулась моя мысль на желание почитать какие-нибудь мемуары участников ВОВ. Но сразу же, как ни прискорбно, но мемуары с нашей стороны наверняка "отцензурены". Может, кто знает что-нибудь дельное в этой теме? Или может быть кого из немцев, достойного прочтения.
Действительно, мемуары советских маршалов (
Жукова, Василевского, Гречко и Штеменко), например, носят следы цензуры не только внешней, но и внутренней. Однако, как некую канву определённого фактического материала читать познавательно и интересно. Долгие годы я с удивлением осознавал, что конец апреля я провожу за чтением того или иного мемуара.
Не читал мемуары Будённого, хотя стоит на полке. О книге Козлова "В крымском подполье", как и о деятельности самого Козлова существуют противоречивые мнения. То же можно сказать и о "Молодой гвардии" Фадеева.
Но, значительно интересней художественные произведения профессиональных литераторов. Здесь, конечно, даже в большей степени возможна тенденциозность. И герои насквозь выдуманные. Однако хороший мастер слова в достаточной мере может передать атмосферу, в которой жили и воевали обычные люди. Совершали подвиги и предавали страну. Но, мне было просто. Используя своё природное детское любопытство, я буквально запытывал взрослых вопросами о недалёком прошлом (в приделах того времени, современниками которого они были). И в последствии, проводя критическое сравнение воспоминаний родственников и знакомых с читаемой литературой, я мог установить степень доверия к литературному источнику.
В мае 1941-го моему отцу исполнилось 16. А в августе, приписав себе год, он записался в московское ополчение. В общем, как известно, от московского ополчения под Вязьмой ничего практически не осталось. Четыре года немецких лагерей, четыре побега. Американский фильтрационный лагерь, советский фильтрационный лагерь, потом сразу служба в СА в Германии 3 года. Поскольку после второго побега отец уже был в цивильном, а возраст здесь он уже не приписывал, то лагеря были "трудовые", а не уничтожения - "повезло". Хотя большую часть ранений и травм он получил во время диверсий и саботажа организованных лагерным подпольем, нежели кратких боёв московского ополчения.
Из Германии в 1945-м отец прислал письмо с надёжной оказией родным, где кратко описал свою эпопею, и с просьбой передать моей маме, чтобы ждала.
Так вот, сличая это письмо и последующие его ответы на мои расспросы, я обнаружил, что описание первых месяцев войны в романе
"Живые и мёртвые" К Симонова в массе деталей совпадает с его рассказами. Симонов прекрасный журналист и произведения его вызывают доверие.
Также понравились в своё время
"Волоколамское шоссе" А. Бека и
"Годы испытаний" Г. Гончаренко. Бек, как и Симонов блестящий публицист, прошедший с блокнотом всю войну на передовой. Гончаренко не больно великий писатель, но этот его роман фактически автобиографический и в полной мере даёт представление изнутри о молодом командире Красной армии накануне и в первые годы войны.